Себастьян Пейрус
Христиане в Средней Азии представляют собой уникальное сообщество, испытавшее на себе всю тяжесть советского атеистического режима, а в настоящее время представляющее собой религиозное меньшинство в исключительно мусульманском регионе.1 В пяти постсоветских мусульманских республиках присутствует ряд христианских меньшинств - это православные, католики и протестанты, среди последних можно выделить лютеран, баптистов, адвентистов седьмого дня, пятидесятников, свидетелей Иеговы, пресвитериан и различные харизматические церкви.
От редактора: хотя публикуемая статья относит свидетелей Иеговы к христианам-протестантам, большинство церквей не считают их христианами, поскольку они отрицают божественность Христа.
В отличие от религиозных сообществ Ближнего Востока, в Средней Азии христиане являются преимущественно европейцами, в большинстве своем это русские, немцы, поляки, американцы и греки.
В настоящее время множество русских проживают в Казахстане (4,5 млн.), Кыргызстане (600 тыс.) и Узбекистане (мин. 500 тыс.), десятки тысяч – в Таджикистане и Туркменистане.2 За последние три десятилетия их число значительно сократилось, что можно также сказать и о других европейцах. Количество украинцев составляет 500 тыс. чел. в Казахстане, 100 тыс. чел. в Узбекистане и 50 тыс. чел. в Кыргызстане. Перепись 1999 года показала, что в Казахстане проживают 47 тыс. поляков, 111 тыс. белорусов и 353 тыс. немцев. В других республиках представителей этих народов наблюдается гораздо меньше.
Другие христианские группы состоят из корейцев (160 тыс. в Узбекистане и почти 100 тыс. в Казахстане, данные 1999 г.), греков (10 тыс. в Узбекистане), христиан-татар, 248 тыс. которых проживает в Казахстане. В настоящее время в Узбекистане насчитывается 42 тыс. армян, в Туркменистане по данным 1995 года было 40 тыс. армян. Активная деятельность в постсоветский период христианских миссионеров протестантского направления среди казахов, киргизов, узбеков и других местных народов также привела к росту числа новообращенных среди них.
Христиане в период независимости
После распада Советского Союза христиане в Средней Азии столкнулись с двумя важными явлениями: рост эмиграции европейского населения и приход новых миссионерских движений. Эмиграция представителей европейских национальностей, начавшись в 1970-х, достигла своего апогея в 1992 и 1995 годы. Тогда некоренное население остро почувствовало себя национальным меньшинством, а распад властных институтов и экономические трудности стали дополнительными причинами для эмиграции. Половина европейского населения, имевшая средства или желание, уехала. По причине эмиграции христиане в Средней Азии столкнулись с серьезной проблемой: многие религиозные сообщества попросту исчезли. Показателен пример лютеран. Эмиграция немцев из Казахстана приняла такие масштабы, что некоторые лютеранские церкви вообще закрылись, другие общины состоят уже не из этнических немцев. В Бишкеке, Кыргызстан, многие лютеранские общины исчезли, не выдержав конкурентной борьбы с другими протестантскими деноминациями. Некоторые достаточно активные общины (например, в больших городах на севере Казахстана, где население по большей части европейского происхождения) сумели выжить, а церкви в областях с преимущественно коренным населением прекратили свое существование. В центральных районах Казахстана (Кызыл-орда и Джезказган) лютеранские общины состоят в основном из пожилых прихожан, и священнослужители серьезно озабочены проблемой старения общины.
Прозелитизм и обращение
Большинство христианских церквей, за исключением православной, униатской и армянской, пользуются сложившимися условиями религиозной свободы для осуществления миссионерской деятельности. Миссионеры с Запада и из Южной Кореи, равно как и из общин, действующих в Средней Азии еще с советских времен, трудятся в этом регионе с начала перестройки и обретения независимости. Эта работа для них крайне важна, так как позволяет пополнить ряды своих последователей и достичь количественных показателей, которые необходимы для государственной регистрации.
Христианские миссионеры видят, что большинство центрально-азиатских мусульман практикуют умеренный традиционный ислам без серьезного богословского основания, что, по их мнению, должно облегчить для них процесс перехода в христианство. Такое мнение широко распространено в тех областях Казахстана и Кыргызстана, которые были исламизированы гораздо позднее – в XVIII веке, а не в VIII, как оазисы Средней Азии. Мотив миссионерских движений – библейское повеление нести Евангелие всем народам. Такой подход спровоцировал конфликт с мусульманскими лидерами, которые считают все местное население неевропейского происхождения мусульманским, а не потенциально христианским.
Религия как самовыражение меньшинства в Средней Азии
Для отдельных людей, составляющих этническое меньшинство, вероисповедание является способом выражения своих чувств. Таким образом, религия является важным элементом христианского образа жизни.3 Православные лидеры пытались использовать национальный фактор, чтобы заручиться поддержкой русских, которые теперь оказались в новом для себя статусе культурного и политического меньшинства. Значимость связей между религией, церковью и национальностью постепенно растет, поскольку самые консервативные республики Средней Азии – Туркменистан и в меньшей мере Узбекистан – последовательно изживают европейские культурные ценности и закрывают вещание российского телевидения.
В Казахстане русское население использует церковь для укрепления своих внутринациональных связей по-другому: православная церковь заявляет, что северо-казахские степи – родина русских. В некоторых случаях волна эмиграции привела к усилению этнически-религиозной связи как по конфессиональному, так и по территориальному признакам; в других случаях эта связь, наоборот, ослабла. Например, акцент в баптистской церкви сместился с национальной принадлежности к идее о том, что у Евангелия нет ограничений по этническому признаку. Другие христианские группы и церкви предприняли попытки создания многонациональных форм служения: католики стали проводить богослужения на нескольких языках, баптисты и адвентисты сформировали подразделения для местного населения (казахи, киргизы, уйгуры), чтобы у последних не было опасений, что они примкнули к европейской деноминации.
Русское православие и другие христианские церкви
Православная церковь одновременно стремится утвердить свое превосходство над другими христианскими движениями в Средней Азии и закрепить свое равенство с исламом. Лидеры церкви утверждают, что каждый русский человек внутренне связан с восточным христианством, они используют слова «русский» и «православный» в качестве синонимов. Православные иерархи считают все постсоветское пространство своей канонической территорией, что дает им преимущественные права перед всеми другими церквями4. Эта претензия распространяется также и на нерусские национальности, которые также считаются «автоматически» православными. Есть два исключения: неславянские народности, которые культурно принадлежат другой религии (ислам в Средней Азии и Азербайджане, армянская и грузинская христианские церкви для одноименных национальностей), и те, кто по национальному и культурному признаку связан с церковью за пределами бывшего СССР (поляки- католики и немцы-протестанты, к примеру). Вместе с тем, православные настаивают, что деятельность этих церквей должна быть ограничена, у них не должно быть права вести миссионерскую деятельность. Русские, которые становятся членами деноминации, отличной от православного христианства, подвергаются сильной критике. Неправославные христианские церкви конечно же выступают против такого подхода и утверждают, что православная церковь в Средней Азии оказалась не в состоянии отвечать духовным чаяниям всех неисламских верующих.
Деятельность христианских миссионеров и исламском окружении
Миссионеры продолжают свою работу несмотря на враждебность со стороны православия и ислама. Для обращения верующих миссионеры прибегают к ряду методик: они приходят к людям домой, разговаривают с ними на улице там, где это разрешено, а также занимаются поставками гуманитарной помощи и организуют различные виды деятельности, например, проводят уроки компьютерной грамотности или иностранного языка, организуют спортивные мероприятия, проводят летние лагеря для детей из неблагополучных семей. Христиане также строят большие церковные здания, чтобы привлечь людей, ищущих новые духовные ценности.
Исламские священники всего данного региона враждебно реагируют на появление иностранных христианских миссий и на обращение людей из местного населения. Например, муфтий Таджикистана заявил, что «нельзя терпеть, если мусульманин оставляет свою религию».5 В киргизских мечетях в ходу
воззвания с требованием пресекать любую миссионерскую деятельность, включая деятельность со стороны баптистов, адвентистов и других протестантских деноминаций.6 А в Казахстане мусульмане предпринимали попытки не дать протестантским движениям проводить летние лагеря. Повсеместно в Средней Азии обращение в христианство считается изменой, и это приводит к проблемам, с которыми новообращенные сталкиваются в обществе или семейном кругу.
От редактора: последняя часть данной статьи будет опубликована в следующем выпуске Вестника Служений и Церквей Восток-Запад 17 (Осень 2009) .
Ссылки:
1 Христианство в Средней Азии после Второй Мировой войны, Себастьян Пейрус, Des chrétiens entre athéisme et islam. Regards sur la question religieuse en Asie centrale soviétique et post-soviétique (Paris: Maisonneuve et Larose, 2003).
2 Ввиду отсутствия серьезных социологических исследований на религиозную тематику, я не привожу данных о количестве верующих и их национальном распределении. Я предпочел привести численные показатели по национальностям, из которых формируется большая часть христиан, хотя к этим показателям нужно относиться с осторожностью. Источники информации: Краткие итоги переписи населения 1999 года в республике Казахстан (Алматы: Агентство республики Казахстан по статистике, 1999); Н.Е. Мазанов, З.Б. Абыльхожин, И.В. Ерофеева, А.Н. Алексеенко, Г.С. Баратова, История Казахстана, народы и культуры (Алматы: Дажк-пресс, 2001); Этнический атлас Узбекистана (Ташкент, Фонд содействия, 2002); К. Пужол, Dictionnaire de l’Asie centrale (Paris: Ellipses, 2001); Пэл Колстои, Русские в бывших советских республиках (Лондон: Херст и компания, 1995); Марлен Ларуэль и Себастьян Пейрус, Les Russes du Kazakhstan. Identités nationales et nouveaux Etats dans l’espace post-soviétique (Paris: Maisonneuve et Larose, 2004).
3 Себастьян Пейрус, «Христианство и национальность в советской и постсоветской Средней Азии: взаимопроникновение и инструментализация», сентябрь 2004.
4 G. Stricker, “Die Missveständnisse häufen sich . . .,” Glaube in der Zweiten Welt, July/August 1995, 21; Stricker, “Страх прозелитизма: Русская Православная Церковь выступает против католицизма», Религия, Государство и общество, №2 за 1998г.
5 Ф. Шарифзад, «Ислам – не политика». Наука и религия №11 за 1994г.
6 Эти призывы были направлены не только на новые движения (например, Церковь объединения преподобного Муна), но и против всех протестантских деноминаций (например, против баптистов и адвентистов), Glaube in der Zweiten Welt No. 718 (1992), 5-6.
Печатается с сокращениями с разрешения автора, по: Себастьян Пейрус, «Христиане как основное религиозное меньшинство Средней Азии» в сб. Повседневная жизнь Средней Азии, вчера и сегодня, под ред. Джеффа Сахадео и Рассела Занка (Блумингтон: Издательство Университета Индианы, 2007). стр. 371-83.
Себастьян Пейрус – старший научный сотрудник Института Средней Азии и Кавказа, Университет Джона Хопкинса, Вашингтон; ученый ассистент в Институте международных и стратегических исследований, Париж, Франция.